*
Последовательное изучение мусульманской архитектуры Бахчисарая началось во второй половине ХІХ в. Однако наиболее плодотворным периодом в изучении крымскотатарского архитектурного наследия стали 20-е гг. ХХ в. В трудах У. А. Боданинского, А. Н. Башкирова, Б. Н. Засыпкина рассматривались вопросы атрибуции памятников, генезиса их архитектурных форм и декора [1; 2; 3, с. 111– 168]. В работах Б. А. Куфтина впервые сделана попытка систематизации и типологизации мусульманского историко-архитектурного наследия Крыма, рассмотрены локальные варианты жилой застройки Бахчисарая [4, с.294–299].
Определенную часть жилой застройки старого города составляют сооружения, возведенные и перестроенные в 80 гг. ХIХ в. – 10 гг. ХХ в. Количество источников по этому периоду невелико. Материал о жилых сооружениях Бахчисарая содержат фонды № 27 Таврического губернского правления и № 64 Бахчисарайской городской управы Государственного казенного учреждения Республики Крым «Государственного архива Республики Крым» (ГКУ РК «ГАРК»). Среди них нужно выделить протоколы городской думы и постановления управы Бахчисарая, которые регламентировали строительную активность города. В условиях ландшафта долины горной реки более распространенными были усадебные жилые дома крымских татар, что можно наглядно проследить на материалах фонда № 3 Архитектурнореставрационного из Научного архива ГБУ РК БИКАМЗ (Бахчисарайского историко-культурного и археологического музея-заповедника.
Узкие, уютные улочки, неправильной формы кварталы, внутрь которых, а не на улицы, обращены выходы из внутренних двориков, – таков местный тип жилой застройки, о чем также свидетельствуют археологические раскопки построек в западной части города [5, с. 89].
Наиболее типичными формами являются дома в один и два этажа. Несмотря на внешнюю изолированность домов друг от друга, они соединены внутренними калитками, через которые можно пройти весь город, не выходя на улицу [6, с. 5].
Тип одноэтажного дома, бир кат, представляет собой прямоугольник, сложенный из дикого камня на глиняном растворе с горизонтальной прокладкой деревянных брусьев. Длина дома – 10–15 м, ширина – 3–5 м, высота – около 3 метров. Из камня сложены только три стены, ташдувар, передняя стена, где проделаны дверь и окна, – плетневая и обмазывается глиной.
Окна небольшие, квадратные, с железной или деревянной решеткой из вертикальных прутьев; снаружи к ним приделываются двухстворчатые ставни. Окна выходят во двор, двери с полукруглыми верхними карнизами открываются внутрь дома и комнат. Крытых печей для выпечки хлеба в частных домах Бахчисарая не делали, так как для этого существовали многочисленные пекарни.
Двухэтажные дома по плану мало отличаются от одноэтажных. Нижний этаж делается из камня, причем задняя каменная стена, выходящая на улицу, выкладывается толщиной до 1 м и продолжается в верхнем этаже дома [4, с. 297].
Более легкий и высокий второй этаж делали деревянным или саманным. Часто верхний этаж выдавался над нижним широким навесом или выступающими углами
[6, с. 6].
Выступающая часть верхнего этажа – теремэ – поддерживается деревянными гнутыми подпорками, которые нижними концами упираются в стену первого этажа, причем выступающая часть представляет собой галерею, пол которой находится на одном уровне с полом помещения верхнего этажа. Часть галереи обшивается досками и, делаясь крытой, предназначается для пребывания там женщин –в том случае, если в доме имеются посторонние мужчины.
И нижний, и верхний этажи в основном состояли каждый из одной комнаты, с небольшими сенями и кладовками внизу. Нижний этаж служил для жилья зимой, а летом он использовался как кухня. Это не парадная часть дома. Верхний этаж, куда поднимаются по наружной лестнице, через галерею, служит для отдохновения, приема гостей. Окна в верхнем этаже делались в передней плетневой стене, крупные, часто двойные, с деревянными решетками. Стена дома, выходившая на улицу, традиционно была глухой. Окна в таких стенах, если они есть в старых домах сейчас, были прорезаны позднее. В более богатых домах близ потолка устраивались для украшения фигурные окошечки из цветного стекла, вставленного в узорно вылепленные из гипса рамы, в виде розеток, кипарисов и др. Эти окна, вместе с дверками под полукруглыми арками и такой же отделкой камина, являются теми городскими наслоениями, которые особенно ясно обнаруживают влияние османского художественного стиля [4, с. 299].
Двухскатная или трехскатная крыша покоится на деревянных стропилах. Крыша обычно спускается довольно широким навесом, чтобы давать тень, а также защищать от дождя глиняные стены. Навес часто украшается мелкими планками, прибитыми в виде узора.
Крыши домов периода 1783–1917 гг. были низкими, традиционной крымской формы, покрывались татарской черепицей; а фасады имели архитектурную отделку стилистики классицизма, они располагались преимущественно на равнине поймы, что обеспечило ансамблевость застройки Бахчисарая в этот период.
22 сентября 1888 г. Таврический губернатор А. Н. Всеволжский предложил Бахчисарайской городской управе доложить Думе, что, согласно статье 56 Городского положения, необходимо составить план Бахчисарая и предоставить на утверждение. Собрание Думы от 29 сентября 1888 г. рассмотрело доклад управы о том, что все городское движение сосредоточено на Базарной улице, проходившей вдоль всего города по единственно ровному месту. Расширение переулков, как говорилось в докладе,при нынешнем неправильном их расположении по косогору не имело бы почти никакого значения, а перенесение дороги потребовало бы сноса 1/3 части всех жилых строений. Расширение переулков в остальных частях города значительно уменьшило бы частные дворы, большинство которых – очень небольших размеров. Дума постановила: ввиду возможного расширения дороги поручить управе составление плана Базарной улицы и некоторых переулков, по которым проходит дорога для въезда и выезда; план предоставить на рассмотрение Думы [7, л. 36].
В статье 298 Строительного устава говорилось, что города строились по планам, «высочайше утвержденным», а в примечании к статье разъяснялось, что планы на уездные и заштатные города утверждаются губернаторами. До окончательного представления плана города предполагалось не разрешать никаких построек в нем
[8, л. 3].
Известно, что план Бахчисарая с проектом урегулирования Базарной улицы был предоставлен в Городскую управу инженером Геккером в январе 1890 г. А план города был составлен к 24 мая 1900 г. (Рис.1)
В указанный период жители города в основном перестраивали свои дома. Причины перестройки были разные. Наиболее распространенная – ветхость здания, возведенного еще в ханское время. Владелец дома направлял в Городскую управу прошение, сопровождая его планом и необходимыми документами на дом. В зависимости от степени ветхости могли перестраиваться отдельные части дома или хозяйственных построек. К примеру, бахчисарайский мещанин Сеит-Эмиль Оглу в июне 1884 г. просил управу дать ему разрешение на перестройку задней стены дома [7, л. 2]. Мещанка Ханиша Ильинична Казас в 1895 г. просила разрешение на ремонт дома, купленного от наследников купца Аджи Джеляла Абла-оглу в приходе Шах-Болат, по ее словам, требовалось перекрыть заново крышу, а вместо трех окон, выходивших на улицу, оставить два [9, л. 10].
Были случаи, когда горожане производили перестройку без разрешения Управы. Так, Ефимия Анастасьевна Иоаниди, проживавшая в приходе Баба-Курт в Салачике, в начале 1896 г. начала возводить каменную стену от сада наследников Селим Ибраима Сеит-Ага-оглу к своим воротам, захватив городскую землю (8 саженей в длину, 11 вершков в ширину), и стройка была приостановлена [10, л. 18].
Позже она объяснила, что при перестройке дома она отступила от своей старой стены с улицы вовнутрь настолько, чтобы стена была на одной линии с соседними домами. В результате управа дала разрешение на продолжение постройки [11, л. 7].
Рис. 1. План западной части заштатного города Бахчисарая, 1914 г. Из архива ГАРК.
При сносе и возведении нового здания, а также перестроек важным условием была ровная линия по фасаду с соседними домами. К примеру, мещанка Анастасия Пичакчи, проживавшая в приходе Хан-Джами, старую стену снесла, а летом 1896 г. возвела новую на одной линии с другими домами. Для уравнения фасада она заняла 3 аршина с одной стороны улицы, 2 аршина земли – с другой [12, л. 4].
В случае, когда старый дом полностью сносился, на его месте возводился новый. Тогда в Городскую управу отправлялся ситуационный план двора со всеми постройками и с перечислением всех соседей. Именно так и поступил в 1898 г. евпаторийский мещанин Яков Ильич Танагоз, проживавший в Бахчисарае по Караимской улице [13, л. 31] (Рис.2).
Бахчисарайский купец II гильдии Сейдамет Аджи Осман-оглу, у которого в приходе Хан-Джами был ветхий дом с двором, собирался выстроить новый. В конце 80-х гг. ХIХ он просил разрешения на постройку трех комнат и конюшни с воротами [14, л. 2].
Рис. 2. Ситуационный план двора с постройками евпаторийского мещанина Я. И. Танагоза в Бахчисарае по ул. Караимской. Из архива ГАРК.
В 1887 г. бахчисарайский мещанин Иван Дмитриевич Волков, имевший дом в приходе Уму-Гульсум, просил разрешения управы перестроить с самого фундамента одноэтажный каменный дом длиной 7 саженей 1 аршин, высотой 1 сажень 2 аршина. Дом был из четырех комнат. Соседями были: с одной стороны – мещанин Григорий Мирошников, с другой – мещанин Люман Аджи Молла-оглу, с третьей – мещанин Мустафа Саранча, с четвертой же стороны была улица, ведущая на вокзал. Фундамент и прочие постройки дома должны были возводиться на том же месте
[14, л. 5].
Горожанин Сеит Мустафа Мамут-оглу, проживавший в приходе Хан-Джами, собирался перестроить свой дом. Кроме того, для исправления линии с соседними домами он предполагал выдвинуть фасад на аршин вперед. Поэтому он просил ходатайства управы в Думе «о продаже аршина городской земли по протяжению предполагаемого дома, с двумя окнами, выходящими на улицу» [15, л. 1]. В результате 16 октября 1882 г. ему было выдано удостоверение об уступке 9 саженей земли за 2 руб. серебром.
Аджи Мустафа Ибраим-оглу, проживавший в приходе Салачик Асма-Кую, хотел построить новый дом на месте старого. Он просил Городскую Управу уступить ему городской земли с улицы в длину и ширину по 2 сажени. В 1898 г. Управа разрешила постройку дома с выступом для уравнения улицы на сажень в ширину и 2½ сажени в длину [16, л. 1].
Особую группу прошений хозяев, направлявшихся в Бахчисарайскую управу, составляют планы с копиями предполагаемых построек на их собственной земле. Бахчисарайский купец Василий Михайли в 1885 г. отправил в управу план на постройку дома в приходе Хан-Джами [17, л. 343] (Рис. 3). Симферопольская мещанка Елизавета Андреевна Стоянова в первой декаде ХХ в. предоставила план с копией предполагаемого к постройке каменного дома на ее собственном участке земли в приходе Шеэр-Кустю [18, л. 38] (Рис. 4). Купец Виктор Стеценко в конце 1896 г. собирался построить на принадлежавшей ему земле, около станции Бахчисарайской Лозово-Севастопольской железной дороги, одноэтажный дом и сарай. Для этого он предоставил план постройки. На все эти прошения ответ был утвердительным с условием, что расстояния между постройками будут соблюдены в соответствии с планами [19, л. 46] (Рис. 5, 5А, 5Б).
Рис. 3. План на постройку дома купца В.Михайли. Из архива ГАРК.
В некоторых случаях Управа перед выдачей удостоверения отправляла на место будущего строительства своего представителя. В начале 1895 г. мещанин Гафар Алиоглу собирался построить в приходе Хан-Джами, возле дворцовой бани, новый каменный дом. Он просил осмотреть предполагаемое место строительства и выдать удостоверение, которое и было им получено 8 февраля 1895 г. после осмотра представителем управы А. А. Рябовым с соблюдением правил пожарной безопасности [9, л. 4].
Другой мещанин – Ибраим Нафе-оглу, проживавший в приходе ЗынджырлыМедресе, просил разрешение на строительство двухэтажного дома, нижний этаж которого предполагалось построить из камня, а верхний – из кирпича. Крыша двухскатная с пятью окнами, выходящими на улицу, и двумя дверьми. Представитель Управы Каракаш осмотрел указанное место, и на основании его заключения было выдано удостоверение от 17 апреля 1896 г. [12, л.3].
Заведующий вакуфом «Улаклы» Мудерис Мустафа Эфенди направил в управу прошение и план предполагаемой одноэтажной постройки в приходе Яни-Джами. 13 августа 1910 г. Городская управа выдала разрешение на постройку этого здания в приходе Яни-Джами по Базарной улице. При этом Управа выдвинула следующие требования: западная стена второго этажа должна быть не тоньше 12 вершков с железными скрепами, все три балкона второго этажа должны быть на рельсах без дерева, с бетонными полами и металлическими перилами. Все лестницы в двухэтажном здании должны быть обязательно железные, каменные или бетонные [18, л. 35–36] (Рис. 6).
Рис. 4. Проект постройки дома мещанки Е.А.Стояновой в приходе Шеэр-Кустю. Из архива ГАРК.
На счету города было еще достаточное количество пустующей земли, чаще всего не приносившей дохода Бахчисараю, где-нибудь под скалой либо в гористой местности. Дворянин Сеит-Ягъя мурза Балов хотел купить пустующее место около 200 саженей под скалой Топкая, против Шубного ряда в приходе Табана. На предполагаемом участке Балов собирался построить дом и разбить фруктовый сад. Он просил управу о ходатайстве в Думе на заседании от 14 мая 1879 г. продать ему указанный участок земли по цене 20 коп/саж. Гласному Думы Бекиру Сулейман-оглу было поручено осмотреть указанный участок и выяснить, нет ли препятствий со стороны соседей, не проходят ли по этому месту дорога или водопроводные трубы. Обмер участка был поручен представителю управы Михаилу Дремджи. Он обмерил участок со всех сторон, и получилось 322 кв. саж. Участок с северной стороны примыкал к горе, с востока – к дому крестьянина Усеина, с запада – к дому мещан Усеиновых. 14 марта 1880 г. были назначены торги, где мурза Балов предложил по 60 коп. за сажень земли, в результате участок был продан ему по уговоренной цене. 5 апреля 1880 г. мурза Балов уступил указанный участок мещанину МуждабеАджи Осман-оглу, который внес остаток суммы – 193 руб. [20, л. 2–17].
Рис. 5. Проект на постройку дома с дворовыми постройками купца В. Стеценко около станции Лозово-Севастопольской ж/д в 1896 г. Из архива ГАРК.
Житель прихода Ак-Каш Керим Асан-оглу просил под постройку дома 30 кв. саж. земли в упомянутом приходе. Гласный Думы Бекир Сулейман-оглу осмотрел этот участок и произвел его обмер. На собрании Думы от 17 апреля 1882 г. продажу указанного участка разрешили по 50 коп./саж. В результате мещанин Керим Асан-оглу приобрел 15 саж. городской земли за 7 руб. 50 коп. для постройки дома [21, л. 1–7].
Житель прихода Ак-Чокрак Эмир-Али-оглу собирался приобрести на южной стороне Ак-Чокрака землю для строительства дома. В сентябре 1889 г. управа поручила заведующему хозяйством города Эмиру Озенбашлы установить, нет ли препятствий для построек, и уже 8 ноября 1889 г. было выдано удостоверение [22, л. 3].
Рис. 5А. План построек в разрезе. Из архива ГАРК.
Мещанка Александра Павловна Вдовиченко, в 1897–1899 гг. проживавшая на постоялом дворе Пачаджи в Бахчисарае, хотела построить дом на Русской Слободке, которая не приносила дохода городу. Указанный участок – довольно крупный отлог скалы с почвой, негодной для использования, поэтому препятствий для постройки дома не было [23, л. 1].
Мещанин Муждаба Эмин-оглу просил управу уступить ему городскую землю для постройки дома с двором в приходе Исми-Хан, между домами купцов Аджи Зиядина и Бабакъ-оглу. Управа постановлением от 12 марта 1883 г. выделила ему 60 саж. земли в приходе Исми-Хан, на горе Ак-Каш, по 60 коп./саж. [24, л. 1].
Рис. 5 Б. Генеральный план дворовых построек купца В.Стеценко. Из архива ГАРК.
Рис. 6. Проект дома и дворовых построек на вакуфном участке медресе «Улаклы» в приходе «Яны-Джами», утвержденного в 1910 г. Из архива ГАРК.
Были случаи, когда горожане хотели приобрести городскую землю рядом с уже купленной. Мещанин ШерфединДжеппар-оглу просил управу продать ему 22 кв. саж. пустой земли возле постоялого двора симферопольского купца Сеит Мамута Топузова. Гласные Думы – Константинов, Кичо и мурза Балов – осмотрели участок. Решением Думы от 19 февраля 1882 г. было выдано удостоверение о полном владении 22 кв. саж. земли, купленных за 25 руб. серебром, с условием, что Шерфедин Джеппар-оглу должен починить фонтан и оставить к нему проход [25, л. 1–5].
Для отставных офицеров при покупке земли существовали льготы. Кайбулла Незир-оглу намеревался купить участок городской земли длиной 15 саж. шириной 10 саж. для постройки дома в приходе Эски-Юрт. Он просил Думу уступить этот участок за половину цены, т. е. за 30 коп./кв. саж., так как служил с 1855 по 1869 г., указ о его отставке был приложен. Ему продали 150 кв. саж.земли на сумму 45 руб., оставив дорогу для проезда подвод к роднику [26, л. 1–4].
Не всегда Управа выдавала удостоверение на покупку пустой земли. Например, мещанин Мартыненко из прихода Баба-Курт хотел купить участок земли в приходе Осман-Ага длиной 20 саж.и шириной 5 саж. Но после осмотра участка в октябре 1883 г. выяснилось, что под ним проходит водопроводная труба и рядом находится мусульманское кладбище. Мартыненко был предложен другой участок [27, л. 11].
Отставной рядовой Павел Бриленко хотел поселиться в Бахчисарае и поэтому просил управу ходатайствовать в Думе о продаже ему десятины земли под скалой возле слободки прихода Эрмени-маалле. Представитель управы Дремджи, осмотрев предполагаемый участок, заявил, что место для постройки дома неудобное, так как неподалеку находится христианское кладбище, далее – выгонное место для коров, к тому же участок находится на дороге, ведущей на гору Эрменчик. В заседании Думы от 30 июня 1882 г. было постановлено, что указанный участок не может быть отведен под постройку дома, Бриленко же предложили обратиться в управу для поиска более удобного участка [28, л. 1–3].
Основным условием при покупке городской земли было проживание в Бахчисарае не менее 10 лет. Так, бывший житель деревни Коккоз Ялтинского уезда Зиядин Зедий-оглу, проживавший в приходе Эски-Юрт в 1867–1880 гг., просил управу уступить ему землю в 15 кв. саж. Ответ управы был утвердительным [29, л. 5].
Нельзя забывать о прошениях, направляемых в Бахчисарайскую управу от лиц, которые строили дома по доверенности выдаваемыми владельцами земли. Например, турецкоподанный Павел Спиридонович Башкан направил прошение в управу о намерении построить дом на земле бахчисарайского мещанина Владимира Дмитриевича Волкова. Последний выдал ему доверенность 19 июня 1906 г. [30, л. 3]. После этого Башкан направил план предполагаемой постройки с фасадной стороной дома в управу и получил удостоверение (Рис.7).
При смене владельца дома новый владелец подавал заявление в городскую управу. К примеру, симферопольская мещанка Варвара Ларионовна Харламова приобрела дом в приходе Хан-Джами у дворянина Василия Дмитриевича Смирнова. В заявлении от 6 июля 1895 г. она просила управу прислать чиновника для осмотра постройки и дальнейшего разрешения на перестройку [9, л. 15].
Горожанин Илья Маркович Лаврецкий в феврале 1897 г. приобрел по купчей у купца Усеина Чубукчи в приходе Орта-Джами ветхие строения с целью построить на их месте двухэтажное здание по плану, который отправил городской управе для утверждения (Рис. 8А – В). Лаврецкий утверждал, что дом будет выстроен по плану, без захвата городской земли и улицы, и просил разрешения управы пристроить к дому небольшой балкончик [19, л. 23]. Чаще всего городская управа давала разрешения, отказы встречались редко.
Также существовали случаи вынужденной перестройки домов в случае бедствий, например, пожара. В заявлении граждан Бераха и Бараха Кефели от 1 ноября 1897 года говорилось, что сгорели дом и лавка их родственников в приходе ХанДжами. Братья Кефели просили городскую управу разрешить строительство такой же каменной одноэтажной постройки на месте сгоревшего здания длиной 7 саженей 2 аршина и высотой 1½ сажени, которая будет крыта черепицей на 3 ската; со стороны улицы – 6 окон и 2 двери [11, л. 3]. Городская управа не противодействовала прошению, но просители были обязаны отступить с улицы внутрь своего двора на 1 аршин и 2 вершка от линии прежней фасадной стены [11, л. 4].
Рис. 7. План предполагаемой постройки дома П.С.Башкана в Бахчисарае в 1906 г. Из архива ГАРК.
В первой декаде ХХ в. Халиль Усеин-оглу направил прошение в управу с просьбой разрешить ему построить новый дом на месте сгоревшего в приходе ХанДжами. 8 апреля разрешение было получено.
Изредка в самом доме разворачивалось ремесленное производство. Купец Самуил Хаимов Кайсборды просил городскую управу разрешить ему построить в предместье Бахчисарая Азиз, на территории собственного дома, мыловаренный и свечной заводы. Управа, в свою очередь, выдала удостоверение от 13 ноября 1896 г. г-ну Кайсборды в том, что «со стороны городского благополучия препятствий не встречает и размещение разрешает» [12, л. 5].
Рис.8. Проект здания И.М. Лаврецкого в разрезе в приходе «Орта-Джами», утвержденный в 1885 г. Из архива ГАРК.
Рис. 8.А. Проект 1 и 2 этажей здания, утвержденного в 1885 г. Из архива ГАРК.
Рис. 8.Б. Проект фасада здания И.М.Лаврецкого по переулку. Из архива ГАРК.
Рис. 8.В. Проект фасада здания И.М.Лаврецкого по улице. Из архива ГАРК.
Сейчас Бахчисарай изменился. Исчезли многие старые постройки, давно снесены каменные ограды. И все-таки средневековье дает о себе знать в планировке города, уникального во многих отношениях. Несмотря на хаотичность, которую отмечают путешественники, он удивительно умело вписан в горный рельеф. Эта видимая хаотичность – не результат произвола строителей, так веками складывалась топография города, обусловленная рельефом местности.
Скачайте вложение, и ознакомитесь с полной версией статьи!